Герой? Расследование, не выходя из кухни

Герой? Часть 1 - Разыскивается Александра Часть 2 - Я вижу призраков! Часть 3 - Я че медиум? Часть 4 Расследование, не выходя из кухни Веня задумчиво разглядывал свое отражение в кружке с чаем. Сегодня на его кухне стало одним призраком больше. Василий Петров, бывший офицер уголовного розыска, мерно вышагивал из угла в угол. Глубоко задумавшись, он периодически уходил за стену к соседям, или вываливался на улицу. Веня уже понял, что в целом призраки не опираются ни на что, а попросту постоянно левитируют, но делают это будто бы инстинктивно, по привычке продолжая «ходить». За последние несколько дней парень многое открыл для себя, в мире тех, кто уже не живет. Оказалось, что в целом фильмы и книги не врут. Призраков на земле удерживает какое-то незаконченное дело, которое становится навязчивой мыслью. Пытаясь объяснить все это Вене, сыщик приводил в пример собравшихся на кухне призраков. Бомж дядь Миша, испытывал острое чувство несправедливости, по отношению к собственной персоне, и еще будучи живым, яростно мечтал вернуть былые времена, когда он был состоятельным бизнесменом. Дух неизвестного поэта, по всей видимости не достиг успеха в свое время. А размытый образ объяснялся тем, что уже никто не помнит, как он выглядел. Призрак сыщика часто встречал таких духов. Сам же Петров, не может уйти «на тот свет», потому что, цитата – «Эти охламоны, ни черта не умеют, стоит их покинуть как весь городской сыск развалится!». Но все присутствующие прекрасно понимали, что старый мент, всю жизнь мечтал о сыне, а жена подарила ему дочку. И теперь все его надежды направленны в сторону внука, который не особо спешит воплощать дедовы мечты в жизнь. Что касалось полтергейста, упорно напоминающего аморфную медузу, тот тут было немного по сложнее. Оказалось, что ни дух, ни Петров, до конца не понимали механизма возникновения таких существ. Все к чему оба пришли, что полтергейсты, это остатки человеческих эманаций, собранных в одну точку. В общем стало, только еще не понятней. Но, сейчас это было не так уж и важно. Разговор с участковым не дал никаких результатов. Внук Петрова, Константин, сказал, что для возбуждения дела недостаточно доказательств, а точнее показаний одно странного парня. Вот сейчас, вся компания призраков и собралась у Вени дома, чтобы определиться с дальнейшими действиями. - Может это маньяк? - Петров, наконец перестал расхаживать взад-вперед. Веня пожал плечами. - Вспоминай свои образы. Там были какие-то странности? - Да, там, собственно, все казалось странным, - развел руками парень. - А ну, давай-ка еще раз пробежимся по твоим видениям, - наседал Петров. - Помойка, закоулок, аллея, дерево, гараж, лестница, - устало проговорил Веня. За сегодня, он уже раз семь это повторял. - Маловато деталей, - на автомате почесал щетину Петров. - Может я смогу помочь? – подал голос дух поэта. Петров утвердительно кивнул, сейчас пригодилась бы любая помощь. - Вениамин, представьте пожалуйста первую локацию. Парень закрыл глаза вытаскивая из памяти, не самое колоритное место. - Коллега, могу ли я вас попросить? – обратился он к медузе, которая витала вокруг люстры. Полтергейст плавно спустился к духу. Тот в свою очередь вытянул руку и коснулся медузы, второй коснулся Вениного лба. Аморфный дух дернулся, и стал постепенно расплываться. Отдельные частички приобретали цвета и оттенки, а затем и очертания. Через пару секунд, над кухонным столом, висела трехмерная картина. Веня открыл глаза, и обалдел. Девушка в желтом полувере, в синих джинсах и белых кроссовках, сидела в грязной луже, выставив вперед руки. Над ней нависал силуэт мужчины, все такой расплывчатый, как на не четком фото. От фигуры веяло угрозой. Веня весь поежился от увиденного. Изображение было настолько четким, что можно было разглядеть каждую частичку одежды, надписи на пустых упаковках продуктов лежащих в мусорном контейнере. Петров деловито наклонился поближе к изображению, и забормотал: - У-уг-у, кровоподтеки на руках, ссадина лице, волосы все в грязи, полувер мокрый на спине. Он ее ударил, она упала. Он наклонился чтобы добавить. Типичное поведение обиженного мужчины. Однако, в ее глазах не поддельный ужас, значит они не знакомы, иначе страх смешивался бы с удивлением, - резюмировал сыщик. - Но почему фигура размыта? – робко спросил Веня, после пояснений Петрова, картина стала пугать его еще сильней. - Если предположить, что ты видишь ее мысли… хотя, тогда почему мы видим картинку со стороны, а не из ее глаз… – задумчиво произнес Петров, - в общем это позже. Думаю, это как с поэтом, она просто не запомнила его лица. Ладно, давай дальше! Веня зажмурился, и картинка стала меняться. Все та же помойка, все те же лица, только девушка лежит лицом в луже, а загадочная фигура сидит на корточках рядом. - Ага, он ей все-таки всадил по самое не балуй, - заключил сыщик, - вроде больше ничего интересного, давай дальше. Веня уже напрягся, вспоминая следующую локацию, как вдруг Петров внезапно рявкнул. - Нет, стоп! Подожди! - но наклонился настолько близко, что кончик его носа едва не коснулся картинки, - тень странно падает. - Это как? – спросил парень. - Видишь все тени падают в одну строну, - он указал на тени от помойки, валяющегося мусора, и от самой девушки, - а вот эта, он указал на белесый силуэт позади фигуры преступника, смотрит в другую сторону. Возможно, свет так странно падает. Судя по освещению это раннее утро, - зачем-то добавил Петров. Веня вгляделся в изображение, и вправду, все тени смотрели в одну сторону, а белесая совсем в другую, и тут он внезапно вспомнил, мелькающий силуэт, который возникал в видениях. - Возможно там был кто-то третий… - пробормотал себе под нос сыщик, - давай дальше. Следующим было изображение, которое пугало Веню еще сильнее. Пустая подворотня, размытый силуэт тащит за ногу бездыханное тело девушки. Петров тут же кинулся анализировать. - Покраснения на шее… он ее душил... тащит одной рукой… физически развит… одежда не такая уж и грязная… помойка где-то не далеко… ага, и опять тень на стене! Только почему она такая белая? Веня хотел было что-то спросить, но сыщик рявкнул – «дальше!» В воздухе возникло одиноко стоящее дерево. - То ли бук… то ли дуб… больше ничего… ни дорог, ни строений… дальше! Следующим Веня достал из памяти узкую аллею в парке, слева и справа росли низкие деревца с мощными стволами и раскидистыми ветвями, которые сплетались над дорожкой создавая живую арку. - Угу… парк имени Некрасова… аллея самоубийц… очень интересно… и никого… дальше! Через секунду их глазам предстал жестяной гараж, выкрашенный бордовой краской, местами изрядно облупившейся. - А вот это уже что-то… - пробормотал Петров, - возможно он держит ее там… так, гараж ижорский… нумерации нет, следов белой краски тоже, значит не товарищество и не кооператив…Рядом видны другие гаражи, только уже бетонные, возможно придомовая парковка… плохо… плохо! Просто отвратительно! Ну дай же мне чуть-чуть больше информации… Взмолился Петров, и не услышав риторического ответа на свой риторический вопрос, осклабился и продолжил: - Ладно, хрен с тобой! Сам найду! Та-акс… трава! Обычная пожелтевшая… грязь! Просто грязь как везде в это время года… бетон! Разбитый, как и везде… следы от колес! Могли остаться от другой машины… Все! Ладно… дальше! Последней картиной была лестница, ступени, уходящие в черный провал, и тот самый белый силуэт, который Петров принял за странную тень. - Это, что еще один призрак? – скривился Петров. - А разве это плохо? – подал голос бомж дядя Миша. Все это время он сидел с открытым ртом наблюдая за работой профессионала. - Ты еще новичок в нашем деле, и, вполне вероятно, скоро нас покинешь. - Почему? - уже Веня подал голос. - Потому что, как правило подавляющее большинство духов, за первый год загробной жизни, успевают понять, что не так уж и сильно их держит мир живых, и они спокойно растворятся в вечности, - ответил дух поэта. - А почему тогда плохо, что в деле может быть замешан еще один призрак? – спросил Веня. - Потому что если призрак не уходит в первый год, - мешался Петров, - тогда то, что держит его на земле, становиться навязчивой идеей, я тебе уже рассказывал. Однако они могут быть разными. бывают безобидные идеи как у поэта – признание, и ли Михи – вернуть статус. А бывают страшные: не убил всех кого хотел, не получил тело женщины, которую всю жизнь любил, или не дай бог ребенка… Он остановился, и презрительно сплюнул. - Тогда такие духи становятся монстрами, - продолжил за сыщиком, поэт, - таких видят грудные дети и плачут, на них шипят коты и гавкают собаки. Но самое неприятное что они со временем могут влиять на мир живых. - У нас такой призрак? – спросил дядь Миша. - Все может быть, - отрезал, взявший себя в руки Петров, - И так резюмируем, из шести изображений я узнал два. Это аллея в парке, и подворотня… - Но как вы узнали подворотню-то, - перебил его Веня, - ладно я еще понимаю аллею, она мне тоже показалась знакомой, но это… - Я там в сорок восьмом, щипача брал, - отмахнулся Петров, там даже дыры от пуль остались еще с тех времен. Все вопросы закончились? Веня и дядь Миша, дружно закивали. - Отлично. Тогда выступаем утром, сперва подворотня, помойка должна быть где-то не далеко, потом в парк! А теперь по койкам, р-разойдись!